Через миг он развеял моё наваждение: на кончиках пальцев его второй руки засияли огоньки, осветив его и моё лицо.

Магия Света. Нет, он совершенно необычный мужчина. Магией владеют единицы на земле.

Он перехватил мои руки своей, одной. И так странно глядел на меня. Тщательно рассматривал. Глаза, нос, шею. Давление его бёдер ослабело, давая мне больше пространства для дыхания. Но по-прежнему я оставалась безнадёжно крепко скручена.

Я услышала приближающиеся шаги Рэндеваля в тот миг, когда Генри потянулся снять с меня шапку. И тут от страха разоблачения внутри меня будто заворочалось давно остановленное мельничное колесо. Со скрипом и скрежетом. С покалыванием в теле. С болью до слёз. В руки полился обжигающий огонь, ладони полыхнули вспышкой, озарившей лес, и Генри отлетел от меня шагов на пять, подброшенный неведомой силой.

Слышала, как он ударился о землю и застонал.

Я вскочила и приникла к нему. Генри лежал на спине, держась за грудь. Огни паладина погасли, но я видела в сумеречном свете рансовых фонарей его силуэт на снегу и искажённое болью лицо.

— Ты жив? Ранен? Прости, я не знаю, что это было! — испугалась я, прикоснувшись к его груди. Снова. Проверила бьётся ли сердце, дышит ли... Откуда-то мои руки всё это знали и умели.

— Ты маг? — прохрипел паладин.

— Я не знаю! Впервые такое! — пролепетала я.

— Впервые?!! — он свирепо зарычал, схватил меня за руку и потянул на себя.

Я поняла, что он не верит.

Мои волосы рассыпались на плечи, коснулись Генри. Я поняла, что потеряла шапку, когда он валял меня по земле.

— Ты женщина! — с удивлением прошептал он.

Паладин был слаб. Держал меня, а у самого дрожали руки и плечи. Я не пыталась высвободить руку. Если бы попыталась, то смогла бы без труда.

Что же я сотворила с человеком?! С воином Света?!

— Генрих, где ты?! — закричал Рэндеваль.

Шаги его были уже совсем близко. Я слышала, как он мечом срубает мешавшие на пути ветви. Уже рядом. Уже вот-вот…

— Что происходит, Генрих?!

— Иди, беги, девочка… — прошептал паладин.

— Как? Ты меня отпускаешь? А ты как? Ты выживешь?

— Выживу… Беги!

12 Разговор в лесу

Услышав за спиной шумное дыхание Рэндеваля, я вскочила от Генри и побежала.

“Беги” — легко сказать! Да где взять силы? Что это за огненная вспышка вырвалась из меня? Почему теперь так холодно, будто в чан с ледяной водой опустили?

Ноги совсем не слушались. Я прижалась к стволу ближйшего дерева и тихо сползла на снег. Прислушалась к голосам.

— Куда ты пропал, Генрих, ты же обещал освещать мне путь! — пробурчал Рэндеваль. — Да что это с тобой? Ты что, снежных кротов там ловишь? Вспышками лес озаряешь…

— Кротов ловлю, верно… — прохрипел паладин. — Помоги встать, дядя.

Он не рассказал обо мне. Не сказал о том, кто его ранил. Стыдно, должно быть, получить от девушки!

— Ох, ничего себе! — вскрикнул Рэндеваль. — Почему же ты молчишь?!

— Молчу? — голос Генри сделался слабее.

— Что, не чувствуешь?!

— Голова гудит, я ударился…

— Арнос! Да из тебя мана выходит. Твоё хранилище пробито! Хорошо так выходит… даже я, неодарённый Светом, чувствую. Как же это ты так ударился?

— Отведи меня в лагерь, — приказал паладин.

Рыцари побрели к обозам, я осталась одна на дороге, сгораемая от страха вперемешку со стыдом.

Пробила хранилище паладина вот этими вот пальцами?! Какой кошмар! Кто же я такая? Что я за чудовище?

13 Рассказывает подругам

Как добралась до города — не помню. Тело не слушалось, голова гудела, плечи сотрясались от холода. Перед глазами стелилось туманное марево.

Добрела до святилища и рухнула на постель в беспамятстве. Как потом сказали девочки, пролежала три дня, и им снова пришлось ухаживать за мной, как за маленькой.

Стыдно.

— Кушай, кушай, Триса, тебе нужно набираться сил, — шептала Идда, поглаживая по голове.

Когда проснулась, на меня напал страшный голод. Было неловко съесть две порции супа и попросить ещё каши. Еды у нас было мало. Но Идда только улыбнулась и принесла в добавок сыра и молока.

— Не стесняйся, ты заработала. Главное, набирайся сил.

— Триса, ну, расскажи, что произошло, где ты пропадала целую ночь? И вернулась еле живая… — взволнованно сказала Грета.

Я прожевала кусок хлеба, заев его кашей, вытерла рот и посмотрела на подруг. Они были мне самыми близкими, беспокоились за меня — я должна быть с ними честна.

Я сглотнула образовавшийся ком в горле.

— Я услышала разговор наёмников о том, что они хотят погубить паладина, и пошла предупредить его. Надеюсь он хоть что-то понял… запомнил…

Женщины разом охнули.

— Ох, я бы не пошла, не моё это дело! — запричитала Грета.

— Ну, ты смелая, девочка! — охнула Идда. — Тебе, кажется, удалось. Он вчера вернулся в город.

— Как вернулся?! Надеюсь, с ним всё в порядке после того, что случилось…

— А что случилось? — хором спросили женщины.

Я выпрямила спину, заглянула в окно: не бродит ли кто у дома, и перешла на шёпот.

— Из моих рук вырвалось пламя…

— Что-что? — не разобрала Идда.

— Пламя, — повторила я, развернув ладони вверх. — Прямо из пальцев.

— Пресветлая Дева! — взмолилась Грета и отошла на шаг. — Ты зачарованная колдуном!

— Не знаю! Не знаю, кто я! — в отчаянии прошептала я.

Слёзы брызнули из глаз. Я уже не могла держать в себе страх и напряжение, отчаяние, в котором находилась с момента пробуждения в стенах святилища. Я не знала, кто я, и с каждым днём это всё больше и больше пугало.

Идда обняла за плечи, привлекла к себе.

— Ты светлая и добрая женщина, Триса. Я не верю, что ты зачарованная. — Она повернулась к Грете и принялась объяснять больше для неё: — Говорят, в древности были женщины, наделённые магией, и бились с чудовищами наравне с паладинами. Это сейчас считают, что в женщине магия родиться не может, что женщина-маг — это обязательно порождение колдунов, которые делают их своими любовницами.

— Идда! Но ведь я была у колдуна! — тихо шмыгнула носом, вытирая глаза. — Это ведь он наградил меня чудовищным даром? Я не знаю, что теперь делать…

Грета глядела на меня округлившимися от страха глазами.

— Слушай, Триса, — проговорила она. — Давай скажем Светлой Альбе. Может, она знает, что делать?

— Нельзя, — проговорила Идда. — Никто не будет разбираться, откуда у нашей Трисы магический дар, её убьют, как зачарованную, чудовище, порождение тьмы! Нельзя говорить! Тебе, Триса, нужно пойти в библиотеку святилища и поискать манускрипты о женщинах-магах. Нужно найти способ доказать, что ты — светлая!

14 Неожиданная встреча

Я протёрла тело мыльной губкой и помыла волосы. Надела серое, из грубого льна, платье послушницы, в каких ходили все женщины, живущие в стенах святилища. Покрыла плечи шерстяным плащом, а волосы убрала под платок.

Вышла на двор. Порыв морозного ветра ударил в лицо, проник под плащ и заставил поёжиться. На плечи спустилось несколько снежинок. По телу пополз зябкий холод, и ноги затряслись.

Неведение, опасность и страх узнать о себе правду тяжёлым грузом легли на сердце.

Туже закутавшись в плащ, я пересекла двор и подошла к дверям большого каменного здания. Библиотека святилища находилась на втором этаже и занимала огромный зал, заставленный шкафами. В прошлом месяце я работала там: протирала пыль на полках и мыла полы. Именно тогда я узнала, что умею читать.

Очищая мягкой кисточкой корешки книг на полках я с интересом разбирала названия: “История королевства. Том двадцать восьмой”, “Короли и драконы”, “Жизнеописание первого паладина Ювеналя”.

Древние книги так манили достать их и жадно поглощать страницы, но я опасалась, что меня застукают и наругают. Настоятельница Альба не всем монахиням-то разрешала прикасаться к книгам, ни то что какой-то послушнице.